
Мы очень любим миф о «сильном человеке».
О том, кто «никогда не просит», «всё тянет сам», «не показывает слабости». Этот образ звучит гордо и красиво, но за ним часто прячется что угодно, кроме настоящей силы.
Отказ принимать помощь — это не про силу. Это про страх.
Страх быть слабым. Страх быть обязанным. Страх, что если мы покажем свою нужду, нас осудят, отвергнут, перестанут уважать.
Этот страх родом из детства, когда за просьбу могли высмеять, наказать или игнорировать. Когда любовь приходилось «зарабатывать» послушанием, достижениями или удобством.
И мы вырастаем с убеждением: «Если я попрошу — я слабый. Если я приму — я в долгу. Если мне помогут — значит, я не справился».
Отсюда появляется культ «я сам». Тот самый, из-за которого мы падаем на дно выгорания, чувствуем хроническую усталость и одновременно одиночество. Парадоксально, но именно эта «самостоятельность» часто приводит нас в тупик: мы лишаем себя настоящей близости, поддержки и возможности отдохнуть.
Зрелый человек умеет не только давать, но и брать.
Принимать помощь — это не сделка, не манипуляция, не сигнал о твоей «неполноценности». Это показатель здоровых границ и умения быть в контакте с собой и другими.
Когда ты принимаешь помощь, ты признаёшь: «Я человек. Я не могу всё. И это нормально».
Ты отпускаешь идею, что любовь и уважение нужно заслужить бесконечными жертвами.
Ты открываешь пространство для взаимности.
И, самое интересное, именно здесь часто рождаются самые глубокие, честные отношения.
Ведь что такое близость? Это когда ты можешь быть не только сильным, но и слабым.
Не только дающим, но и получающим.
Не только поддержкой, но и тем, кого поддерживают.
Люди боятся принимать помощь, потому что это требует храбрости — куда большей, чем просто «держаться».
Попросить — значит рискнуть. Рискнуть быть отвергнутым, осмеянным, не понятым.
Но только через этот риск мы учимся строить настоящие связи, а не искусственные конструкции «я всегда в ресурсе».
Зрелость — это не железобетонная броня.
Зрелость — это способность снять броню и остаться в живом контакте с миром.
Зрелость — это уметь вовремя сказать: «Мне тяжело. Я не справляюсь. Можешь быть рядом?»
И дать себе роскошь быть поддержанным.
Не героизм делает нас сильными, а способность быть живыми.
С живыми чувствами. С живыми потребностями.
С правом на помощь.
О том, кто «никогда не просит», «всё тянет сам», «не показывает слабости». Этот образ звучит гордо и красиво, но за ним часто прячется что угодно, кроме настоящей силы.
Отказ принимать помощь — это не про силу. Это про страх.
Страх быть слабым. Страх быть обязанным. Страх, что если мы покажем свою нужду, нас осудят, отвергнут, перестанут уважать.
Этот страх родом из детства, когда за просьбу могли высмеять, наказать или игнорировать. Когда любовь приходилось «зарабатывать» послушанием, достижениями или удобством.
И мы вырастаем с убеждением: «Если я попрошу — я слабый. Если я приму — я в долгу. Если мне помогут — значит, я не справился».
Отсюда появляется культ «я сам». Тот самый, из-за которого мы падаем на дно выгорания, чувствуем хроническую усталость и одновременно одиночество. Парадоксально, но именно эта «самостоятельность» часто приводит нас в тупик: мы лишаем себя настоящей близости, поддержки и возможности отдохнуть.
Зрелый человек умеет не только давать, но и брать.
Принимать помощь — это не сделка, не манипуляция, не сигнал о твоей «неполноценности». Это показатель здоровых границ и умения быть в контакте с собой и другими.
Когда ты принимаешь помощь, ты признаёшь: «Я человек. Я не могу всё. И это нормально».
Ты отпускаешь идею, что любовь и уважение нужно заслужить бесконечными жертвами.
Ты открываешь пространство для взаимности.
И, самое интересное, именно здесь часто рождаются самые глубокие, честные отношения.
Ведь что такое близость? Это когда ты можешь быть не только сильным, но и слабым.
Не только дающим, но и получающим.
Не только поддержкой, но и тем, кого поддерживают.
Люди боятся принимать помощь, потому что это требует храбрости — куда большей, чем просто «держаться».
Попросить — значит рискнуть. Рискнуть быть отвергнутым, осмеянным, не понятым.
Но только через этот риск мы учимся строить настоящие связи, а не искусственные конструкции «я всегда в ресурсе».
Зрелость — это не железобетонная броня.
Зрелость — это способность снять броню и остаться в живом контакте с миром.
Зрелость — это уметь вовремя сказать: «Мне тяжело. Я не справляюсь. Можешь быть рядом?»
И дать себе роскошь быть поддержанным.
Не героизм делает нас сильными, а способность быть живыми.
С живыми чувствами. С живыми потребностями.
С правом на помощь.

Следующая запись: «Вы нaвернякa читaли или cмотрели фильм «Унеcённые ветром», я его тоже люблю и прочитaл очень рaно, ...
Лучшие публикации