Здесь выдают
ставки
ставки

- Вася, а первая жена тебя варениками кормила? – спросила Маша, наблюдая за тем, как пришедший с работы муж жадно поглощает ужин.
Василий мгновенно перестал жевать, и недовольно нахмурился.
- Маш, сколько можно, а?
- Ты про что? - не поняла вопроса жена.
- Я спрашиваю, сколько можно спрашивать про мою первую жену? Тебе не надоело?
- А что здесь такого? – легкомысленно пожала плечами Маша. - Мне же интересно, кормила она тебя варениками, или нет?
- И что в этом может быть интересного?
- Не знаю... Просто, я хочу тебе вареники приготовить. Такие, как моя покойная бабуля готовила. Когда я маленькая была. Ты с чем больше любишь? С вишней, или, вообще, с картошкой?
- Мне всё равно. Какие приготовишь, такие я и съем. К чему эти лишние вопросы?
- А вдруг тебе твоя первая жена их готовила?
- И что? – уже нервно спросил Василий.
- А вдруг вы из-за них и развелись?
- Маша, ты что, издеваешься надо мной? – Муж со стуком положил на стол вилку. - Прикалываешься, да?
- Почему, прикалываюсь?
- Потому что, ты часто стала вспоминать мою первую! Почти каждый день спрашиваешь про неё. Чем она меня кормила, что мне покупала, какой парфюмерией пользовалась. Зачем ты это делаешь?
- А что здесь такого? – Маша делала вид, что не понимает претензий Василия. – Обычные вопросы.
- Я тебе умоляю, не напоминай мне о ней!
- Но почему?
- Потому что я не хочу о ней вспоминать!
- А почему не хочешь?
- Маша! – Василий кое-как держался, чтобы не закричать. - Давай прекратим этот разговор!
- Но ведь ты сам его начал… - пробормотала Маша, не спуская с Василия глаз.
- Я? – удивился тот. - Я только сказал, не напоминай мне о моей первой жене! А ты...
- А я только спросила про еду. И, вообще... Мне кажется, Вася, ты чего-то боишься…
- Чего я боюсь? Я ничего не боюсь!
- Нет… Ты боишься разговоров о своей бывшей потому, что до сих пор её любишь.
- Маша! Ты что говоришь?
- Ничего! Я изо всех сил хочу быть лучшее её, а ты запрещаешь меня спрашивать - какой она была.
- Кошмар... – Василий сокрушённо замотал головой. - Зачем тебе нужно быть лучше ее?
- Как – зачем? Ведь ты же её из-за чего-то бросил? А из-за чего, не признаёшься?
- Я уже тебе говорил! Я её просто разлюбил!
- А почему разлюбил?
- Не знаю! Разлюбил, и всё!
- Так не бывает, - замотала она головой. - Была какая-то причина. Я боюсь, что со мной у тебя повторится то же самое.
- Что повторится?
- Ты меня, тоже, разлюбишь. И бросишь. Поэтому я должна знать, какой мне быть, чтобы ты меня не бросил.
- Будь сама собой! – опять нервно сказал он. - Я тебя полюбил за то, что ты ни на кого не похожа!
- Но ведь ты к этому можешь однажды привыкнуть. И когда я тебе надоем, ты меня тоже разлюбишь.
- Тебя я не разлюблю, - постарался уверенно сказать Василий.
- Да? - Маша посмотрела на него задумчиво, потом осторожно спросила: - Тогда скажи мне, почему ты хранишь её фотографии в своём мобильном телефоне?
- Что? - Он уставился на неё испуганными глазами.
- Ты что, не расслышал вопроса? - улыбнулась Маша. - Почему ты не удаляешь её фотки из своего мобильного?
- А ты, что, копалась в моем телефоне? - В глазах Василия вдруг появилась злоба.
- Нет, - спокойно ответила Маша. - Я не копалась. Ты же так часто меняешь в нём пароли, что мне даже это удивительно. Ты чего-то боишься.
- Маша, ещё раз спрашиваю, откуда ты знаешь, какие фотки хранятся в моём телефоне?
- Вот видишь, ты уже пытаешься устроить скандал по этому поводу. - Она протянула ему свой мобильный. - Хочешь посмотреть, какие фото есть на моём телефоне?
- Нет. Мне это не нужно.
- Я знаю, что тебе безразлично, чем я живу, - кивнула она. - Потому что, ты постоянно думаешь о ней.
- О ком ты говоришь?
- Весь этот год, пока мы живём с тобой, ты думаешь только о ней, - настойчиво повторила она. - О своей первой жене.
- Ты чего плетешь, Маша? Опомнись!
- Я не плету, а говорю. Даже сейчас ты думаешь о том, как бы вернуться к ней обратно.
- Маша! Заткнись! – закричал, наконец, он.
- Вася не обманывай меня, не надо. – Она улыбнулась вымученной улыбкой. - Я ведь с ней говорила.
- С кем ты говорила?
- С ней. С твоей первой
- Что? – В его глазах появилось недоумение. - Как ты могла с ней говорить, если я сам с ней за этот год разу ни разу не разговаривал?
- Да, - уверенно подтвердила она его слова. - Я про это знаю. Она мне сама сказала.
- Как она могла тебе что-то сказать? Этого не может быть!
- Вася, она тоже жалеет о вашем расставании. Если бы не те злополучные вареники, из-за которых вы поссорились, вы бы до сих пор были вместе.
- Она... Ты... - Василий страшно растерялся. - Ты действительно с ней говорила?
- Если ты заметил, Васенька, я не любительница лгать. Хотя, сейчас мне было бы лучше помолчать, чтобы не потерять тебя, но... Но ты каждый день рассматриваешь её фото. По ночам, в постели, полагая, что я в это время сплю. И я вчера ночью проснулась, увидела твои глаза, которые так смотрели на неё... И я подумала - если я тебя люблю, я должна отпустить тебя.
- Что? - Василий не верил своим ушам.
- Я должна отпустить тебя к ней. Ты уже сейчас раздражаешься по любому пустяковому случаю, потому что понимаешь, что совершил ошибку, когда психанул, и от неё ушёл. Скоро ты меня возненавидишь. Ох, уж эти вареники... Не всё ли равно, кто их готовит лучше - твоя первая жена, или твоя мама? А вы устроили скандал, на пустом месте. Ты оскорбил ее, Вася, и не смог сразу извиниться. Так нельзя. Нужно уметь извиняться.
Маша говорила это спокойным монотонным голосам, а он, сделав огромные глаза, с изумлением смотрел на неё.
- Так что, Вася, собирай вещи, - закончила она свой монолог.
- Маша, что ты такое говоришь?..
- Собирай, собирай. И не бойся, она тебя примет. Я же извинилась за тебя... Перед ней... Сказала, что просто у тебя такой характер... Вспыльчивый… Но ты же – сам по себе - хороший. Я знаю. Тебе достать чемодан?
- Маша, ты совершаешь безумие...
- Твоя Виктория – как и ты - каждый вечер смотрит на твоё фото. Она мне так сама сказала.
- Но ведь ты же останешься одна... – простонал он.
- А я и сейчас уже одна. Я давно одна. И это понятно. Ведь я тебе была нужна только для того, чтобы ты смог успокоиться. И ты успокоился. Но теперь в тебе опять растёт раздражение, оттого, что рядом с тобой не она, а я. - Маша подошла к шкафу, вытащила из его недр старый чемодан Василия, открыла его, стала доставать из шкафа мужские вещи и аккуратно в него укладывать. - Ты иди в ванную, собери в пакет свои зубную щётку и бритвенные принадлежности.
- Маша... - Голос Василия дрожал. - Но как же так?... Я ведь тебе клялся в любви... Получается, что я – обманул тебя…
- Прекрати. Чтобы успокоить тебя, будем оба считать, что я выставила тебя за дверь. Если бы я умела ругаться, я бы устроила скандал, но в моей семье, где я воспитывалась, было не принято повышать друг на друга голос. Наверное, ты, поэтому, и прибился ко мне.
- Прибился?
- Ага. Как бутылка прибивается к берегу, с письмом внутри, где написано одно слово "Помогите". Теперь, когда помощь страждущему оказана, можно отпускать его обратно. Иди в ванную, Вася, не тяни время. Возвращаться лучше в светлое время суток.
- Почему?
- А вдруг она ляжет спать? Придётся будить свою любимую. Да-да, Вася. Не смотри на меня так. Она - твоя любимая. А я, всего лишь, мягкое плечо для слез.
Они долго стояли в прихожей. Он - с чемоданом в руке, а Маша - с ключами от квартиры, которые он ей вернул.
- И пожалуйста, Вася, - сказала она твёрдо, - сегодня же удали из своего телефона все мои фотографии.
- Почему? - спросил он трагичным голосом.
- Чтобы твоя первая жена не проходила мой путь разочарования. Прощай.
- Угу... - кивнул он, и нырнул за дверь.
Маша несколько минут простояла в ступоре, затем бросила ключи на тумбочку, и решительно пошла на кухню.
«Действительно, а не приготовить ли мне вареники? - подумала она, утирая с щеки одну единственную слезу. - Такие вареники, какие готовила моя покойная бабуля...»
АНИСИМОВ
Василий мгновенно перестал жевать, и недовольно нахмурился.
- Маш, сколько можно, а?
- Ты про что? - не поняла вопроса жена.
- Я спрашиваю, сколько можно спрашивать про мою первую жену? Тебе не надоело?
- А что здесь такого? – легкомысленно пожала плечами Маша. - Мне же интересно, кормила она тебя варениками, или нет?
- И что в этом может быть интересного?
- Не знаю... Просто, я хочу тебе вареники приготовить. Такие, как моя покойная бабуля готовила. Когда я маленькая была. Ты с чем больше любишь? С вишней, или, вообще, с картошкой?
- Мне всё равно. Какие приготовишь, такие я и съем. К чему эти лишние вопросы?
- А вдруг тебе твоя первая жена их готовила?
- И что? – уже нервно спросил Василий.
- А вдруг вы из-за них и развелись?
- Маша, ты что, издеваешься надо мной? – Муж со стуком положил на стол вилку. - Прикалываешься, да?
- Почему, прикалываюсь?
- Потому что, ты часто стала вспоминать мою первую! Почти каждый день спрашиваешь про неё. Чем она меня кормила, что мне покупала, какой парфюмерией пользовалась. Зачем ты это делаешь?
- А что здесь такого? – Маша делала вид, что не понимает претензий Василия. – Обычные вопросы.
- Я тебе умоляю, не напоминай мне о ней!
- Но почему?
- Потому что я не хочу о ней вспоминать!
- А почему не хочешь?
- Маша! – Василий кое-как держался, чтобы не закричать. - Давай прекратим этот разговор!
- Но ведь ты сам его начал… - пробормотала Маша, не спуская с Василия глаз.
- Я? – удивился тот. - Я только сказал, не напоминай мне о моей первой жене! А ты...
- А я только спросила про еду. И, вообще... Мне кажется, Вася, ты чего-то боишься…
- Чего я боюсь? Я ничего не боюсь!
- Нет… Ты боишься разговоров о своей бывшей потому, что до сих пор её любишь.
- Маша! Ты что говоришь?
- Ничего! Я изо всех сил хочу быть лучшее её, а ты запрещаешь меня спрашивать - какой она была.
- Кошмар... – Василий сокрушённо замотал головой. - Зачем тебе нужно быть лучше ее?
- Как – зачем? Ведь ты же её из-за чего-то бросил? А из-за чего, не признаёшься?
- Я уже тебе говорил! Я её просто разлюбил!
- А почему разлюбил?
- Не знаю! Разлюбил, и всё!
- Так не бывает, - замотала она головой. - Была какая-то причина. Я боюсь, что со мной у тебя повторится то же самое.
- Что повторится?
- Ты меня, тоже, разлюбишь. И бросишь. Поэтому я должна знать, какой мне быть, чтобы ты меня не бросил.
- Будь сама собой! – опять нервно сказал он. - Я тебя полюбил за то, что ты ни на кого не похожа!
- Но ведь ты к этому можешь однажды привыкнуть. И когда я тебе надоем, ты меня тоже разлюбишь.
- Тебя я не разлюблю, - постарался уверенно сказать Василий.
- Да? - Маша посмотрела на него задумчиво, потом осторожно спросила: - Тогда скажи мне, почему ты хранишь её фотографии в своём мобильном телефоне?
- Что? - Он уставился на неё испуганными глазами.
- Ты что, не расслышал вопроса? - улыбнулась Маша. - Почему ты не удаляешь её фотки из своего мобильного?
- А ты, что, копалась в моем телефоне? - В глазах Василия вдруг появилась злоба.
- Нет, - спокойно ответила Маша. - Я не копалась. Ты же так часто меняешь в нём пароли, что мне даже это удивительно. Ты чего-то боишься.
- Маша, ещё раз спрашиваю, откуда ты знаешь, какие фотки хранятся в моём телефоне?
- Вот видишь, ты уже пытаешься устроить скандал по этому поводу. - Она протянула ему свой мобильный. - Хочешь посмотреть, какие фото есть на моём телефоне?
- Нет. Мне это не нужно.
- Я знаю, что тебе безразлично, чем я живу, - кивнула она. - Потому что, ты постоянно думаешь о ней.
- О ком ты говоришь?
- Весь этот год, пока мы живём с тобой, ты думаешь только о ней, - настойчиво повторила она. - О своей первой жене.
- Ты чего плетешь, Маша? Опомнись!
- Я не плету, а говорю. Даже сейчас ты думаешь о том, как бы вернуться к ней обратно.
- Маша! Заткнись! – закричал, наконец, он.
- Вася не обманывай меня, не надо. – Она улыбнулась вымученной улыбкой. - Я ведь с ней говорила.
- С кем ты говорила?
- С ней. С твоей первой
- Что? – В его глазах появилось недоумение. - Как ты могла с ней говорить, если я сам с ней за этот год разу ни разу не разговаривал?
- Да, - уверенно подтвердила она его слова. - Я про это знаю. Она мне сама сказала.
- Как она могла тебе что-то сказать? Этого не может быть!
- Вася, она тоже жалеет о вашем расставании. Если бы не те злополучные вареники, из-за которых вы поссорились, вы бы до сих пор были вместе.
- Она... Ты... - Василий страшно растерялся. - Ты действительно с ней говорила?
- Если ты заметил, Васенька, я не любительница лгать. Хотя, сейчас мне было бы лучше помолчать, чтобы не потерять тебя, но... Но ты каждый день рассматриваешь её фото. По ночам, в постели, полагая, что я в это время сплю. И я вчера ночью проснулась, увидела твои глаза, которые так смотрели на неё... И я подумала - если я тебя люблю, я должна отпустить тебя.
- Что? - Василий не верил своим ушам.
- Я должна отпустить тебя к ней. Ты уже сейчас раздражаешься по любому пустяковому случаю, потому что понимаешь, что совершил ошибку, когда психанул, и от неё ушёл. Скоро ты меня возненавидишь. Ох, уж эти вареники... Не всё ли равно, кто их готовит лучше - твоя первая жена, или твоя мама? А вы устроили скандал, на пустом месте. Ты оскорбил ее, Вася, и не смог сразу извиниться. Так нельзя. Нужно уметь извиняться.
Маша говорила это спокойным монотонным голосам, а он, сделав огромные глаза, с изумлением смотрел на неё.
- Так что, Вася, собирай вещи, - закончила она свой монолог.
- Маша, что ты такое говоришь?..
- Собирай, собирай. И не бойся, она тебя примет. Я же извинилась за тебя... Перед ней... Сказала, что просто у тебя такой характер... Вспыльчивый… Но ты же – сам по себе - хороший. Я знаю. Тебе достать чемодан?
- Маша, ты совершаешь безумие...
- Твоя Виктория – как и ты - каждый вечер смотрит на твоё фото. Она мне так сама сказала.
- Но ведь ты же останешься одна... – простонал он.
- А я и сейчас уже одна. Я давно одна. И это понятно. Ведь я тебе была нужна только для того, чтобы ты смог успокоиться. И ты успокоился. Но теперь в тебе опять растёт раздражение, оттого, что рядом с тобой не она, а я. - Маша подошла к шкафу, вытащила из его недр старый чемодан Василия, открыла его, стала доставать из шкафа мужские вещи и аккуратно в него укладывать. - Ты иди в ванную, собери в пакет свои зубную щётку и бритвенные принадлежности.
- Маша... - Голос Василия дрожал. - Но как же так?... Я ведь тебе клялся в любви... Получается, что я – обманул тебя…
- Прекрати. Чтобы успокоить тебя, будем оба считать, что я выставила тебя за дверь. Если бы я умела ругаться, я бы устроила скандал, но в моей семье, где я воспитывалась, было не принято повышать друг на друга голос. Наверное, ты, поэтому, и прибился ко мне.
- Прибился?
- Ага. Как бутылка прибивается к берегу, с письмом внутри, где написано одно слово "Помогите". Теперь, когда помощь страждущему оказана, можно отпускать его обратно. Иди в ванную, Вася, не тяни время. Возвращаться лучше в светлое время суток.
- Почему?
- А вдруг она ляжет спать? Придётся будить свою любимую. Да-да, Вася. Не смотри на меня так. Она - твоя любимая. А я, всего лишь, мягкое плечо для слез.
Они долго стояли в прихожей. Он - с чемоданом в руке, а Маша - с ключами от квартиры, которые он ей вернул.
- И пожалуйста, Вася, - сказала она твёрдо, - сегодня же удали из своего телефона все мои фотографии.
- Почему? - спросил он трагичным голосом.
- Чтобы твоя первая жена не проходила мой путь разочарования. Прощай.
- Угу... - кивнул он, и нырнул за дверь.
Маша несколько минут простояла в ступоре, затем бросила ключи на тумбочку, и решительно пошла на кухню.
«Действительно, а не приготовить ли мне вареники? - подумала она, утирая с щеки одну единственную слезу. - Такие вареники, какие готовила моя покойная бабуля...»
АНИСИМОВ

Следующая запись: Кошки были недовольны. Сперва. Им строго-настрого запретили обижать птенчика и даже приближаться, а ...
Лучшие публикации