«Олимпиада – моя единственная мотивация».
Даниил Серохвостов в интервью «Советском спорту» рассказал о ковиде и планах на этот сезон.
– Давайте начнём с самого актуального: как вы сейчас себя чувствуете и как оцениваете своё состояние здоровья?
– В принципе, я себя чувствую неплохо, восстанавливаюсь после ковида. Настрой тренировочный, охота уже побегать.
– Обидно ли было пропускать летний чемпионат России в таких условиях, когда вы изначально настраивались на него?
– Обидно не было, это всё-таки летние старты, которые не так важны, как зимние. После Кубка Содружества было понятно, что нет никакого смысла выступать, и я со спокойной душой поехал домой отдыхать.
– Следили за летним чемпионатом России?
– Отчасти, наверное. Трансляцию я только одну смотрел, в остальном – только результаты.
– Вы сказали, что летние старты не так важны, как зимние. Можно сказать, что они для биатлонистов в целом – просто подготовительный этап?
– Да, это скорее подготовительный этап, потому что это первые большие работы, первые старты, где ты именно в соревновательном режиме стреляешь, бежишь. Как контрольная тренировка, можно сказать, перед зимним сезоном.
– Дмитрий Губерниев отмечал, что мы катастрофически много начали проигрывать и в изготовке, и во времени стрельбы, и функционально. Замечаете ли деградацию у партнёров и у себя лично?
– Я не думаю. Не знаю, как другие спортсмены, но летом я абсолютно каждый год, каждый старт, когда я бегаю, стараюсь экспериментировать, а не работать в том же режиме, что обычно. Допустим, на Кубке Содружества я старался стрелять очень быстро и лёжа, и стоя, насколько это возможно для меня. Некоторые спортсмены из моей команды, я знаю, ставили себе аналогичную установку, хотя они не быстрые стрелки, и поэтому могли быть промахи. Не думаю, что это какая-то деградация в стрельбе и изготовке, потому что топовые спортсмены России довольно быстро стреляют: лёжа 28 секунд, стоя 26 секунд в среднем. А если брать Кубок мира, то там, по-моему, 30 секунд лёжа и где-то так же 24-26 секунд стоя. То есть, если сравнивать с Кубком мира, думаю, по времени стрельбы мы не особо уступаем, а то, что на фоне белорусов так плохо выступали… Не знаю, как остальные, но наша группа абсолютно не готовилась к этим стартам, важнее было проделать специальную техническую, скоростную, силовую работу, чтобы зимой показывать лучше результаты, чем сейчас.
– В контексте стрельбы: в сборную пришёл новый тренер – молодой Игорь Охотников. Успели с ним поработать? Какие у вас впечатления?
– Я с Игорем Юрьевичем работал ещё в юношах. Поэтому для меня это не ново. Да, летом мы работали, когда я поменял свою винтовку. В основном, кому требовалась помощь, он со всеми работал. В этом году мне, наверное, не так сильно нужна была помощь, только с изготовкой, с тем, чтобы правильно что-то отпилить на винтовке. Поэтому я не особо много с ним работал, но видел, как другие спортсмены к нему обращались.
– Можно сказать, что восстановление завершено и уже началась тренировочная стадия?
– Тренируюсь-то я уже недели три. После острой фазы ковида начал потихоньку и сейчас почти в полном объёме тренируюсь, только какие-то интенсивные работы пропускаю.
– Какие цели ставите перед собой сейчас? Что необходимо сделать до старта зимних этапов?
– Думаю, первая цель – это нормализовать вес к сезону. А вторая – всё-таки подойти к началу сезона в хорошей готовности: для этого надо делать какие-то развивающие тренировки, чтобы уже с начала первых соревнований выступать хорошо и занимать высокие позиции.
– Почему в таких условиях – с тренировками, которые начались три недели назад, – вами было принято решение ехать на первый этап Кубка Содружества?
– Даже не знаю… Думаю, мы больше руководствовались тем, что я поеду не на Кубок Содружества, а в Красноярск, скорее, чтобы потренироваться и выступить на чемпионате России. Но решили проверить мою готовность, как я восстановился, и стартануть на Кубке Содружества. Как показала единственная гонка – я абсолютно не восстановился. В прошлом сезоне я, наверное, больше работал над качеством стрельбы, а в этом сезоне – над скорострельностью. Игорь Юрьевич нам сказал, что надо быстрее стрелять, и поэтому мы всё лето работали над этим. То есть сама по себе подготовка изменилась.
– В этом году подготовка в сборной России в целом поменялась: СБР решил вернуть формирование основной и резервной команд. Как это нововведение отразилось лично на вас? Может быть, вы с кем-то из других биатлонистов обсуждали эту идею?
– На эту тему я особо ни с кем не общался, только со старой командой своей. На самом деле, мне кажется, что это такая старая концепция – собирать всех сильных в одну группу. Если даже взять наших лыжников: есть несколько групп, где есть свои лидеры, и, даже не тренируясь вместе, самые сильные спортсмены всё равно прогрессируют. Это было всегда у лыжников. Не знаю, зачем нам такая система: допустим, если хотели запихать меня и Латыпова в одну команду, то мы с Эдуардом практически всю работу делаем раздельно, потому что у нас интенсивность разная, то есть какого-то спарринга нет.
– Получается, пока больше минусов ощущается, чем плюсов?
– Я бы так не сказал. Просто мне было комфортнее работать именно с Каримом Халили как со спарринг-партнёром, потому что у нас и пульсовые зоны схожие, и по лактату мы работали одинаково, то есть не было такого, чтобы кто-то от кого-то уезжал, вся работа была вместе – и на рубеже, и на трассе. А тут такое тяжело сделать, потому что у всех разная интенсивность, и, допустим, если кто-то будет со мной работать, он вылетает по лактату. Иногда с Эдиком тяжело работу делать, потому что он более мышечный, ему проще, например, те же баллоны тягать. Именно с точки зрения спарринга в прошлой команде мне было лучше.
– Как вы отнеслись к решению Халили тренироваться отдельно от сборной?
– Спокойно. Думаю, это правильный вариант был для него.
– Получается, сейчас вы с Каримом видитесь реже, чем обычно, когда вы оба были в сборной?
– Да, мы виделись на Кубке Содружества в Мурманске и после этого – только на этапе Кубка Содружества в Красноярске, то есть полгода прошло. Но мы созванивались, общались, переписывались, естественно.
– Как часто в целом удаётся созваниваться?
– Частенько. Особенно когда кто-то из нас заболеет, чтобы похвастаться, что он ничего не делает (смеётся). Да, часто общаемся.
– Возвращаясь к разговору о сборной и уходе из неё Халили, хочется узнать, почему вы в таком случае решили продолжать тренироваться в рамках сборной России?
– Отчасти проблема в том, что у меня всё-таки не такой богатый регион, который смог бы оплатить все мои летние сборы именно с Артёмом Истоминым. С другой стороны, мы поговорили с Юрием Михайловичем Каминским про старые проблемы, про подготовку к Олимпиаде, и я решил пойти в сборную, потому что больше плюсов, чем минусов.
– Чувствуете ли, что Каминский в рамках сборной сейчас уделяет вам больше внимания?
– Да, мы с ним больше стали контактировать, созваниваться, разговаривать, но это, наверное, по большей части из-за моего иммунитета, из-за болезней – над этим мы и правда начали вплотную работать вместе, постоянно на контакте. А что насчёт тренировок, то помощь на них, конечно, есть, но всё-таки те же интервальные работы каждый сам делает, и тренер ничего особо не подскажет, кроме как по технике.
Поделитесь записью с друзьями
Посмотреть ещё 9 фотографий
10 животных, которые маскируются, как боги
#animal@travel.blog
#animal@travel.blog
Посмотреть ещё 7 фотографий
Коты, уснувшие в самых неподходящих местах
#интересаради@
#интересаради@
© 2008‒2025 Социально‐развлекательная сеть «Фотострана». Пользователей: 25 076 272 человека
ООО «Фотострана» ОГРН: 1157847426076 ИНН: 7813238556
197046, Санкт-Петербург, Певческий переулок, дом 12, лит. А
Следующая запись: Франци Пройсс
Лучшие публикации